Новая энергетика

Российский уголь: проблемы и решения

Новая энергия - Уголь в энергетике

Российской угольной отрасли предстоит пережить преобразования, сравнимые с реструктуризацией 1990-х годов.

По крайней мере, это условие необходимо для повышения конкурентоспособности отечественных углей на внутреннем рынке и для высвобождения дополнительных объемов природного газа, которым предстоит пойти на экспорт. Так считают Георгий Краснянский, председатель российского оргкомитета Всемирного горного конгресса, и его коллеги, собравшиеся в мае в Санкт-Петербурге, чтобы обсудить задачи международного угольного форума, намеченного на 2012 год, и перспективы российской горной отрасли.

Промежуточные итоги финансового кризиса показали уязвимость традиционной экспортной стратегии, на которой основывалось благоденствие угледобывающих предприятий. Вместе с тем, жесткие уроки последних месяцев могут стать стимулом не только для пересмотра основ топливно-энергетического баланса России, но и для изменения угольной стратегии в целом.

Сегодня, несмотря на многочисленные заявления о необходимости повышения угольной составляющей, роль «черного золота» в отечественной энергетике остается скромной. Более половины потребности в энергоносителях обеспечивается за счет природного газа, на долю угля приходится всего 16,5 процента.

Курс на экспорт умножает риски

Как совместить эту цифру с показателями, свидетельствующими о росте угледобычи и производительности труда, повышении объема инвестиций в отрасль? Ответ несложен: достижения, о которых идет речь, работали преимущественно на экспорт. Именно рост экспорта обеспечил приток валютных поступлений для обновления и частичной модернизации шахтного фонда.

– Российские угольные компании, используя благоприятную конъюнктуру на международном рынке, начали стремительно наращивать экспорт угля, что позволило занять третье место в мире после Австралии и Индонезии, – говорит Г. Краснянский.

Но уроки 2008 года показали, что обратная сторона такого успеха – повышенная уязвимость, привязывающая будущее угольной отрасли к ситуации на мировом рынке. Более того, темпы падения производства в угольной промышленности оказались выше, чем в других отраслях. Для сравнения: в первом квартале 2009 года добыча угля в целом по России снизилась на 19 процентов, в то время как добыча газа снизилась на 14,7 процента, добыча нефти – всего на 1,3 процента, а производство электроэнергии уменьшилось менее чем на 6 процентов. Сильнее всех пострадали компании, которые специализируются на добыче коксующихся углей. Сокращение доходов от экспорта отразилось не только на текущем положении дел, но и на перспективах, оставив угольные предприятия без средств для обновления производства. В результате кредиторская задолженность угольных компаний увеличилась по сравнению с сентябрем 2008 года на 30 процентов и составила 78 миллиардов рублей.

Еще один риск связан со снижением цен на природный газ, что создает опасность сохранения и увеличения топливного дисбаланса не в пользу угля. Эта перспектива неприятна вдвойне, если учитывать, что итоги угольной реструктуризации, в том числе снижение издержек производства, позволяли сдерживать цены на энергетический уголь. Если в 2002 году энергетический уголь оставался дороже газа в 1,2 раза (в сопоставимом исчислении), то в 2008 году это соотношение поменялось на обратное – газ стал дороже угля в 1,3 раза. Между тем, по словам Г. Краснянского, идеальное соотношение цен на уголь и природный газ, позволяющее поддерживать конкурентоспособность угля, составляет 1:3.

Без ограничений

Что нужно, чтобы поддержать угольную отрасль России? Прежде всего – комплекс мер по снижению себестоимости добычи угля и продолжение структурной перестройки угольной промышленности путем вывода устаревших мощностей. Это означает ускоренную подготовку инженерной и логистической инфраструктуры для освоения новых месторождений.

Наиболее перспективные новые месторождения – это Менчеретское (Кузбасс), Элегестское (Тува), Эльгинское (Якутия) и Ургальское (Хабаровский край).

Экспортные мощности, которые нужно развивать в первую очередь, таковы: на западе страны – порт Усть-Луга, строящийся в Ленинградской области, и порт Мурманска, который необходимо расширить; на востоке России первостепенны завершение строительства порта Ванино в Хабаровском крае и реконструкция порта Восточный в Приморье.

Производительность труда можно повысить путем оснащения угольных предприятий современной высокопроизводительной техникой и технологиями, отвечающими мировым стандартам. Необходимо увеличить и объем обогащения энергетических углей с учетом потребностей внешнего и внутреннего рынка.

Немаловажно предоставление государственных гарантий инвесторам.

МНЕНИЕ

Дмитрий Жиляков, старший консультант компании ФОК («Финансовый и организационный консалтинг»):

Предложения по поддержке и развитию угольной отрасли России, представленные в докладе профессора Краснянского, можно только приветствовать.

Касаясь вопроса о возможности угля конкурировать на внутреннем рынке с природным газом в области электро-энергетики (очевидно, что будущее угольной отрасли связано с электроэнергетикой), следует отметить низкий уровень использования угля в этой сфере, что является проблемой для отрасли.

Сейчас доля угля в производстве электроэнергии в России составляет 26 процентов. По уровню использования угля в производстве электричества Россия значительно уступает странам с крупнейшими угольными запасами. Например, в США доля угля в производстве электричества составляет 50 процентов, в Китае – 75 процентов, в Японии, стране, которая вообще не занимается добычей угля, – 25 процентов.

Согласно программе развития российской энергетики до 2025 года, доля угля в производстве электричества может вырасти до 40 процентов. Для достижения данного показателя потребуется дополнительно около 25 миллионов тонн угля. Увеличение доли угля в производстве электроэнергии до 40 процентов позволит сэкономить 15 миллиардов кубометров газа. Однако есть существенные ограничения: во-первых, это зависимость электростанций от определенной марки угля, добываемой на вполне конкретном месторождении. Зачастую ТЭС не имеют возможности маневра на рынке угля, их оборудование «заточено» под конкретного поставщика. Характерный пример – импорт энергетического угля из Казахстана. Экибастузский уголь, несмотря на невысокое качество, поставляется на российские ТЭС в ежегодном объеме до 35 миллионов тонн. Во-вторых, сложности с переходом энергетики на уголь объясняются не только нехваткой угольной генерации, но и низкой долей переработки угля. Обогащение энергетических углей в целом по стране составляет около 10–15 процентов, а в Кузбассе доходит до 25 процентов. В России работают станции, спроектированные под сжигание углей с зольностью 50 процентов. При таких параметрах зольности половина угля, поступающего на станцию, попросту является балластом.

Таким образом, производство энергии с использованием угля возможно только в том случае, если государство будет инвестировать средства в строительство и модернизацию угольной генерации, а угольщики – совершенствовать свои возможности по переработке угля. Пока, к сожалению, прорывных решений в этой области не наблюдается.

Что же касается внедрения инноваций, то этот процесс идет крайне медленно. Вообще, этот вопрос решается в рамках модернизации отрасли, которая в условиях кризиса едва ли не остановилась. Очевидно, что государство должно упростить угольным компаниям доступ к кредитным ресурсам государственных банков, а также установить нулевые таможенные ставки на оборудование, не производимое в России.

Внедрение инноваций должно идти последовательно. Первоочередная задача в деле внедрения инноваций – повысить безопасность производственного процесса. В среднесрочной и долгосрочной перспективе модернизация отрасли и внедрение инноваций должны быть ориентированы на диверсификацию угольной отрасли – в первую очередь за счет внедрения передовых технологий по переработке угля, производству более экологичного и эффективного угольного топлива.